...Я ни разу не поцеловал ее наяву и лишь однажды — во сне: в левую щеку, тихо-тихо, чтобы не разбудить, потому что видел ее уставшей и уснувшей. Я потом рассказал ей в письме об этом сне... А закончил письмо стихами, назвав их лучшим, что написано о любви.
«[I]Отдание тела, когда отдана душа, — не более,
как созревание двух нежностей, устремленных страстно одна к другой.
Любовь, о, она — ясновидение, единственное, единственный разум сердца,
и наше самое безумное счастье — обезуметь от нежности и доверчивости[/I]».
А письмо я снова так и не отправил...