Гротesc, 47 - 17 февраля 2008 11:29

Дима готовился к феерическому оргазмированию, насаживая на свой орган Ирку, как курицу-гриль на вертел.
Ирка скакала на Димкином органе, хаотично размахивая веснушчатыми сиськами, и думала о том, что те калории, которые она сожрала вместе с пирожным сегодня в обед, сейчас стремительно сжигаются. И это придавало Ирке сил.
А Дима думал о том, что если Иркиному мужу стукнет в голову моча, и он захочет вернуться домой пораньше – на орган тогда насадят уже самого Диму. Как курицу-гриль.
И поэтому Дима не мог кончить уже второй час. - кричала про себя Ирка, чувствуя как у неё отнимаются ноги.
«Лифт приехал что ли? Муж припёрся? Или кажется?» - думал Дима, зажмуривая глаза от капающего на его лицо Иркиного пота, и силился кончить.
Член предательски падал, и норовил вывалиться из Ирки.
Иркин мобильный выдал залихватскую песню «А я люблю военных, красивых-здоровенных», и Димин член всё-таки упал окончательно.
- Муж! – округлила глаза Ирка, и, продолжая удерживать стремительно теряющий эрекцию член внутри себя, подняла трубку..
Дима судорожно сглотнул, и шевельнул левым ухом.
- Алло... - прошептала в телефон Ирка.
- Бу-бу-бу – донеслось из трубки.
- Я не дома... - проблеяла Ирка-тупица, и зачем-то три раза подпрыгнула на опавшем члене.
- Бу? – спросили в трубке. – Бу-бу, сукабля?
- Я это... - Ирка оглянулась на Диму в поисках поддержки, а Дима зачем-то посмотрел на Иркины сиськи, и пожал плечами. Ирка икнула, и закончила: - Я щас на перекрестке, вместе с бабой Клавой с третьего подъезда... Порчу снимаю.
- БУУУУУУУУУУУУУ?! – заорали в трубке, а Димин член почему-то начал подниматься. Ирка это почувствовала, и усердно запрыгала на Диме, выдыхая в телефон:
- Да... Да... В два часа ночи... Так баба сказала... Клава... Баба... Мы щас насыпем тут пшена, сотворим заклятие, и пойдём домой...
- Бу-бу? Бу-бу-бу нахуй! Чтоб через пять минут бу-бу-бу, а то бу-бу к хуям!
Димин член стоял как шланг на морозе, и Ирка прыгала на нём, закатив глаза, не выпуская из рук телефонную трубку.
- Мне нельзя говорить, а то заклятие не подействует. Баба Клава запретила. Всё, пока!
И кончила.
Тут левая Иркина сиська, совершив странный кульбит, стукнула Ирку по щеке, и Дима, заглядевшись, проебал свой оргазм.

«Всё-таки, бабы – ебанутые существа...» - думал Дима, выходя из Иркиного подъезда. «Порчу, бля, она снимает. С бабой Клавой. И муж её мудак. Раз на такую закатай вату повёлся»
В Димином кармане Сергей Безруков сурово сказал: «Бригада...» - и заиграла тревожная музыка.
- Чибак, ты на районе? – спросили в трубке.
- Почти. Чо надо?
- Бабки есть?
- Нету.
- Бля.... - расстроился голос. – Что, ваще нету?
- Нихуя! – рассердился Дима, и добавил: - Два часа ночи! Делать нечего? Если денег нет – пиздуй, за оградой дёргай хуй!
В трубке тихо матюгнулись, и поинтересовались:
- А сигареты есть? Покурим?
Дима похлопал себя по карманам, и ответил:
- Есть. Ты у подъезда? Щас подойду.
У подъезда, под тусклой лампочкой маячил Павлос.
Лицо Павлоса выражало мировую скорбь и вызывало желание дать ему в печень. Почему-то.
Увидев Диму, Павлос оживился:
- Здорово, брат! Покурим?
- Покурим.
Закурили.
- Слышь, Чибак, - сплюнул себе под ноги Павлик, - Рублей двадцать есть? Хоть пивка бы щас дёрнуть, бля...
«Не отвяжется ведь, пока не дам..» - подумал Дима, и сделал вид, что шарит по карманам.
- Держи. – Протянул Павлу два червонца.
- Бля, братуха, реально выручил! Погнали в «Красную шапку»?
Красной шапкой называли круглосуточный азеровский магазинчик на перекрёстке.
- Ну, давай, сходим...
По скрипучему снегу две тени двинулись в сторону магазина.
- Стой! – каркнул Павлос, и замер.
Димаа остановился, и проследил Пашкин взгляд.
- Видишь?
- Вижу.
На белом снегу отчётливо выделялось тёмное пятно.
- Куртка, по-моему... - сделал стойку на добычу Павлос, и стал красться аки шакал в ночи. – Давай карманы обшмонаем? Может, там бабки есть?
Дима двинулся за Павлосом чисто из любопытства.
И через пару метров остановился:
- Павлос, это баба...
- Вижу! – азартно прошипел Пашка. – Бухая в сопли! Давай её на свет вытащим!
- Нахуй надо? – Дима попытался оттащить товарища от грузного тела, распространяющего миазмы. – Пошли в Шапку, у меня яйца окоченели.
- Отвали! – отмахнулся Павлос, - Щас бабки будут! – и, схватив тело за воротник, поволок его к подъезду.
Свет тусклой лампочки осветил красное лицо с растёкшейся тушью под глазами, и с застывшей соплёй под угреватым носом.

Продолжение будет....

• 
• 
•